В окрестностях Парижа очень много красивых мест, но не все их них известны туристам, особенно тем, кто путешествует сам по себе. Я, конечно, не турист, но все же решила посвятить полдня Амьену, купила билет и с Северного вокзала на электричке поехала в этот город, чтобы лично удостовериться в том, что про него пишут.
Один час и двадцать минут – и вот я в Амьене. Известно, что в 1597 году город на целых полгода был… испанским. Испанцы переоделись в одежды местных крестьян и этак хитро заняли город. Амьенцы тогда не выдержали такого натиска. Во времена наполеоновских войн городу тоже не везло, его часто разрушали, но больше всего ему не повезло уже в начале 20 века, когда во время Первой мировой войны город бомбили. Город был почти сильно разрушен. Во время Второй мировой войны Амьен снова бомбили, но местные жители считают, что и город, и его главную святыню – мощи Иоанна Крестителя, которые хранятся в Соборе Нотр-Дам де Амьен – спасли именно мощи.
От вокзала до знаменитого собора десять минут ходу. Но… Дело в том, что я забыла в поезде свою камеру. Это был конец всего, потому что снимать на телефон – это… Без комментариев. Когда я в слезах и соплях вернулась на вокзал, то оказалось, что мою камеру отдали в центр информации. Мне даже стало обидно, что никто не позарился на мою японскую Sony. Но на нас не угодишь.
Ну, а дальше все пошло как по маслу. Собор Нотр-Дам де Амьен и вправду очень высокий, внутри светлый, прекрасивейший и абсолютно пустой. Не скрою, к святыне Иоанна Крестителя я не прикасалась по очень тривиальной причине: просто боюсь всех мощей вместе взятых. Но сфотографировала. Через час в соборе набралось человек двадцать. Туристы. Даже двое русских залетели, но никакой буклетов на русском языке здесь не нашли и почему-то быстро ушли. Потом пришли дети, местные школьники. Они внимательно слушали учителя и даже что-то записывали. Здесь, во Франции, учатся до 7 июля.
Вот уже 36 лет Собор находится под патронажем ЮНЕСКО. Ну, и, конечно, непрерывно ремонтируется. На этот раз на ремонт закрыли правое крыло собора. Около памятника у заднего фасада, оказывается, собираются местные попрошайки. При виде людей с камерами они оживляются и просят совсем немного – евро или два, не больше. Неплохой бизнес.
Меня очень заинтересовал старый квартал Сен-Ле, в котором старые улочки¸ каналы, разноцветные дома¸ лебеди, кафе, рестораны, - одним словом все, что нужно для уединения или развлечения. Не получилось ни того, ни другого. Дома действительно впечатляют, маленькие и на данном уровне цивилизации совершенно не приспособленные для жилья. Как там обитают семьи в тесноте с уникально низкими потолками – не знаю. Как в сказке, потому что это не дома. Это игрушки. Вот бредешь по улочке, двухэтажные развалюхи, а совсем близко шикарный отель пять звезд. И все уживается. Правда, судя по количеству людей, которые вечером приехали на вокзал из Парижа, многие амьенцы работают в столице, а здесь лишь ночуют. Впрочем, может, и наоборот.
Второе приключение произошло в местном кафе, где меня обслуживал официант, который плохо говорил по-английски. Я спросила, на каком языке он может объясниться еще. Он ответил: «На русском, мадам». Ну что ж, пустячок, а приятно. Парнишка оказался здесь случайно, выучился на официанта и вот – пожалуйста! А английский ему в принципе ни к чему. Слово за слово¸ мы оказались полные земляки и почти соседи, потому что в Москве он жил у станции метро «Университет».
Из-за камеры и всяческих разговоров в кафе я не успела в музей-дом Жюль Верна, который почти двадцать лет жил в Амьене. Ладно, в следующий раз.
Галина Мумрикова
Два города, две судьбы…
Флоренция роскошная и изящная, простая и доступная
Дебрецен предпочитает венгерский, но мы на нем не говорим
